Сексом пахнет от природы

Что? Я собираюсь писать о сексе в мире растений?

Пытаюсь запятнать эти невинные, чистые создания, символ небесной красоты и непорочности, - цветы, - заявив, что они, как и мы, грешные, живут половой жизнью?

А ведь живут.

И весьма активно, несмотря на пассивный образ жизни.

Более того, именно благодаря этому пассивному вынужденному сидению на одном месте растения "изобрели" немыслимое количество ухищрений, приятно разнообразящих их половую жизнь и позволяющих успешно достичь желаемого: продолжения рода.

Для того, чтобы признать этот, сегодня уже очевидный, факт, людям понадобилась не одна сотня лет и масса споров, раздоров, обвинений в богохульстве и в безнравственности.

Да что говорить - великий Линней, осмелившийся создать свою классификацию растений, исходя из строения их половых органов, то бишь, цветов, в конце жизни под давлением тщательно организованного общественного мнения сам поверил в то, что он - еретик и богоотступник. И постоянно твердил о своём страхе перед "божьим отмщением", бедняга.

Итак, половой орган растения - цветок.

Классический вариант: мужские (тычинки) и женские (пестик, либо пестики) органы расположены кучно. Как правило, на верхушках отдельных побегов. Это логично: цветок не может сам искать половых партнёров, и такое размещение облегчает доступ агентов-посредников, кем бы они ни были.

Первыми посредниками-переносчиками были ветер и вода. Именно они доставляли сперматозоиды к яйцеклеткам. Однако этот способ доставки был крайне ненадёжным в связи с полным отсутствием материальной заинтересованности почтальонов. Что, кстати, совершенно не помешало растениям, использующим ветер и воду, благополучно выжить и дожить до наших дней - любые мхи, папоротники, хвощи, плауны, а также хвойные тому пример.

Вот ещё одно ветроопыляемое современное растение: виноград.

Экий интересный у него цветок: никаких тебе лепестков, красивых одежд и ароматов. Голый утилитаризм. Пестик, тычинки - и хватит с вас.

Кстати, и виноград, и оливковые деревья относятся к группе вторично-ветроопыляемых. То есть, когда-то у них были вполне себе пристойные цветы. А потом было "принято решение", что экономика должна быть экономной, лепестки-чашелистики вычеркнуты из штатного расписания. Как всегда в подобных случаях, сократили на грош, а траты выросли на миллион - пришлось для успешного продолжения рода вырабатывать гораздо большее количество пыльцы, чем у классического цветка.

К которому мы и возвращаемся.

Правда, первые цветки были гораздо проще.

Будь проще - и к тебе потянутся.

И потянулись...

Каждому из потянувшихся было нужно что-то своё.

Кому-то - нежную и сочную травяную плоть.

Кому-то - уютный и безопасный ночлег.

Кому-то - удобное место для засады.

Кому-то... Сами понимаете, не маленькие.

Но большинство выстраивалось в очередь за пыльцой.

Дело в том, что внутри каждого пыльцевого зерна, кроме собственно сперматозоида, находится некоторое, и немалое, количество питательных веществ, призванных в момент встречи означенного сперматозоида с яйцеклеткой поддержать его в сей непростой момент.

Так пыльца созревает..

Аппетитная!

Вот её с аппетитом и...

Особенно жуки. Их мощные челюсти с лёгкостью щёлкают пыльцевые зёрна, как орешки.

Жуки грубы и бесцеремонны, настоящая неотёсанная деревенщина. Они топчутся по цветкам, мнут их, рвут. Жрут неаккуратно (возможно, даже чавкая?), просыпая пыльцу мимо рта. Потом, перемазанные пыльцой, сыто и лениво выползают из цветка (цыкая зубом? Полно! Сказано же - зубов нет!). Неторопливо перелетают на другой цветок, и снова - жуют, жуют, жуют...

...и переносят пыльцу.

Куда?

На пестик.

На какой пестик?

Казалось бы, самый простой способ: тычинки, носители мужского начала, оплодотворяют свой собственный женский орган - пестик, в глубине которого скрыты яйцеклетки. Благо рядом. И, вроде бы, логично: если в одном цветке есть и мужское, и женское начало, следовательно - он гермафродит?

Ан нет! Не то, чтобы природа совсем отрицала самоопыление, но создаётся впечатление, что оно задвинуто ею в дальний угол, оставлено на крайний случай, когда все остальные средства не сработали и пестик может так и увянуть старой бесплодной девой.

Для того, чтобы самоопыление тихо сидело в углу и не рыпалось, пока его не позовут, растения используют самые остроумные способы. Например, развести мужские и женские органы.

Можно развести пространственно.

Вот посмотрите-ка на клещевину, она же - рициния. На верхней части стебля сидят только женские цветки с длинными клейкими пестиками, которые ловят пыльцу, как липкая бумага - мух.

Несколько ниже на том же растении размещаются мужские цветки с кучей пыльников:

Можно развести по времени.

Анемоны-ветренницы меняют пол в течение жизни. Вначале они - мужчины. То есть, первыми созревают тычинки.

По мере старения цветка тычинки вянут, высыпав пыльцу, донце вздымается женственной округлостью, поднимая созревший пестик. Теперь растение - женщина, готовая принять семя от своих более юных, пока ещё мужественных, соседей.

Можно развести и в пространстве, и во времени.

У лимона на одном и том же деревце есть цветки, которые вначале выпускают тычинки.

А есть те, в которых наружу первым рвётся пестик.

Вот, посмотрите, как торопится. Прямо из нераспустившегося бутона!

Нетерпеливый какой!

То есть, нетерпеливая. Это ж дама, не забывайте, что бы вы ни подумали, глядя на фотографию.

Помимо разводок, у растений есть ещё один способ не допустить самоопыления.

Посмотрите, как устроен пестик. Вверху - липкое рыльце, к которому приклеиваются пыльцевые зёрна; внизу, внутри будущей завязи, сидит и застенчиво ждёт свидания яйцеклетка на выданье. А между ними, зачем-то, столбик.

Зачем?

Да затем, что пыльце, попавшей на рыльце, нужно ещё немало потрудиться, прежде чем половой акт состоится и цветок забеременеет. Пылинка начинает прорастать, сперматозоид сквозь плотную ткань торопливо протискивается вниз по столбику, стремясь к яйцеклетке, к соитию.

А если на рыльце попали две пылинки сразу? Приз получит сильнейший или быстрейший, прямо как на Олимпийских играх.

А если одна пылинка издалека, а вторая своя собственная, с расположенного на том же растении или в том же цветке пыльника?

Вы удивитесь - пестик начинает одному сперматозоиду активно помогать. Другому же, в лучшем случае, не мешать. Перед одним особые химические вещества как бы размягчают ткани столбика.

Перед другим - фигушки. А могут и вообще заблокировать! И с кем так поступают? - со своим, с ближним!

Блат наоборот...

Но вернёмся к агентам-переносчикам.

Есть огромное количество растений, которым нечего предложить насекомым в уплату за сватовство. Кроме пыльцы...

Зачастую у таких растений цветы - красные. Их редко посещают пчёлы, основные опылители, - они просто не различают красный цвет.

Кроме маков.

Маки пчёлы видят великолепно.

Во-первых, из-за крупных чёрных пятен на лепестках.

Во-вторых, маковый красный отличается от красного цвета, скажем, тюльпанов, анемонов или лютиков. Пчёлы его видят!

Правда, видят его ультрафиолетовым. Как это? Понятия не имею.

Я же не пчела...

Вот она, пчела, внутри мака. Ложится на бок и начинает кружиться,

выщёлкивая пыльцу из пыльников,

чтобы потом, собрав, отнести в улей, на прокорм личинкам.

Учёные утверждают, что вкус пыльцы - перги, перемешанной с мёдом, которой пчёлы кормят детву, будущая рабочая пчела запоминает на всю жизнь.

Говорят даже, что именно страстное желание снова ощутить во рту этот вкус и заставляет её вновь и вновь вылетать из улья за взятком. В то время, как матка (на снимке она в центре, с удлинённым брюшком), питаясь всю жизнь маточным молочком, вкуса перги и мёда не знает - и совершенно не жаждет шляться по цветам.

Другие же растения нашли со временем более эффективный способ привлечения помощников и оплаты их труда.

Мы уже несколько раз по отношению к рыльцу пестика повторяли слово "липкий", правда? Липкий, потому что сладкий. Эту сладость гости оценили по достоинству, слетаясь, как мухи на мёд.

Тогда производство сладкого - проще говоря, нектара, - было поставлено на поток.

И понеслось! Растения и насекомые стали взаимно приспосабливаться друг к другу, подчас, меняясь до неузнаваемости. Насекомые искали пищи. Растения - секса, вернее, его результатов.

Цветы собрались в соцветия, чтобы облегчить насекомым доступ

и увеличить вероятность оплодотворения.

Насекомые в ответ разработали сумасшедшее разнообразие ротовых аппаратов, чтобы вылизать весь нектар досуха, ничего не оставив врагу.

Расцветки лепестков становились всё ярче. На них появлялись пятна и полосы - указатели посадок и рулёжные дорожки для крылатых гостей. Чтобы посетители не теряли зря времени, некоторые цветки стали сигнализировать им окраской: "Мой пестик ещё девственен! Сюда!"

Или: "Меня уже навестили, я беременна, не теряйте времени зря. Кстати, и нектар уже весь выпит..."

У насекомых резко повысилась лохматость, что, в свою очередь, способствовало повышению встречной мохнатости цветов.

И, конечно же, первую скрипку в любовном посредничестве между растениями стали играть пчёлы, пушистые свахи, идеально приспособленные к идеально приспособившимся к ним цветам.

Посмотрите, как всё происходит, на примере лимонной герани.

Пчела приближается, высунув язычок.

  "Где тут у нас..?"

Ага, вот оно, самое-самое вкусное...

И в это время рыльце пестика аккуратненько и незаметно, как карманник - кошелёк из кармана, выуживает из пчелиной шубки пыльцевое зерно. Есть!

Посмотрите, насколько изощрён и замысловат цветок шалфея. Обратите внимание на прихотливый завиток вверху.

Внимание: подлёт.

Э, а тельце-то у пчелы всё в пыльце! Причём, почти стопроцентно гарантированно, что пыльца принадлежит именно шалфею. Есть такая особенность в поведении медоносной пчелы: если с утра она посетила, скажем, цветок шалфея или розмарина, то до самого вечера будет трудолюбиво посещать только подобные же цветы.

Первое угощение - ещё на подходе. Так на свадьбах официант от входа разлетается к вам с подносиком с маленькими закусками, чтобы раздразнить аппетит. И ни к чему, вроде бы, не обязывает, что приятно.

Это-то бескорыстие и привлекает, и завлекает внутрь.

А внутри - тот самый завиточек. И тоже срабатывает тихо-тихо, аккуратно-аккуратно. Есть!

Отнюдь не все растения честно расплачиваются за сватовство. Есть и холявщики.

Орхидея - очень красивый цветок. Загвоздка только в том, что она не производит нектара, да и собственные сперматозоиды в виде пыльцы скармливать никому не собирается. Но размножаться при этом хочет. И непременно - с помощью насекомых.

Нижний лепесток у орхидей цветом и формой напоминает самку какой-нибудь одиночной пчелы или осы. И пахнет, как самка, готовая к соитию.

Самец пчелы или осы видит "самку", обоняет её запах, и этого ему вполне достаточно, чтобы совершенно потерять голову. Обезумев, он бросается к "возлюбленной" и... пытается спариться с цветком. Да, да, именно так. По-настоящему, резкими, ритмичными движениями он... Да что я вам рассказываю! Не маленькие, сами знаете...

Вот только сексуального удовлетворения достичь он не может. Не понимает, что происходит. По виду - всё правильно. Запах - то, что надо. На ощупь - лучше не бывает. А заветной дырочки нет.

Бедняга отчаянно пытается добиться взаимности... В результате его пружинистых движений пыльца с тычинок стряхивается и налипает на тельце незадачливого ухажёра. Раздосадованный, он оставляет, наконец, коварную орхидею и - попадает на удочку другой. И всё повторяется снова, с той лишь разницей, что пестик второго цветка тихонько снимает с самца пыльцу цветка первого.

И долго мечется несчастный бедолага, пока не свалится от изнеможения, или - на своё счастье - не встретит самку своего вида.
В нашей стране есть несколько видов дикорастущих ирисов. На нижнем лепестке у них пятно, формой и цветом напоминающее пчелу-плотника. Причём, самку. Причём, у разных видов ирисов - самку разных видов пчёл.

В ботанической литературе написано, что ирисы опыляются пчёлами-плотниками. Причём, самцами.

Описан процесс весьма деликатно: когда самец, привлечённый видом и запахом мнимой самки, обнаруживает обман, он... ночует в цветке ириса, попутно опыляя его.

Э... Только мне кажется, что логика тут слегка хромает?

Распалённый, обезумевший от страсти самец понимает, что его нагло продинамили, мирно лезет внутрь ириса-обманщика и сладко засыпает?

Не кажется ли вам, что здесь, как и в случае с орхидеей, имеет место половое замещение, хитро используемое цветком в своих целях, и признать это нам мешает лишь наше застарелое ханжество?

Многое нам трудно признать.

Например, вот две вещи, больно щёлкающие по самолюбию величайшего эгоцентриста в мире - человека.

Первая: цветы, вся их немыслимая красота, разнообразие форм, расцветок, ароматов - всё это существует исключительно ради таких "жалких, ничтожных личностей", как насекомые. Шестиногих, странных, пугающих. Для них - и только для них.

Вторая: мы с вами, конечно, ужасно сложные и совершенные. Мы так высоко вознеслись, так далеко отстоим от насекомых на эволюционной лестнице. Но и нас, и их цветы привлекают ровно одним и тем же. Формой. Расцветкой. Ароматом. Наши понятия о красоте совпадают, хотим мы этого, или нет.

Кстати, вам это мешает любоваться красотой и цветов, и насекомых?

Мне - нисколько.

Конкретно утащено отсюда, спасибо